Наверняка многим знакомо понятие "французское исключение". В качестве одной из его многочисленных иллюстраций хочется привести подводные лодки типа "Плювиоз". Все привыкли, что (до появления атомной энергетической установки) для надводного хода субмарины использовали исключительно дизели. А паровые машины тройного расширения не хотите? Да еще на серийных подводных лодках! Именно так французы и поступили.
В данном случае они сделали ставку на мореходность, обитаемость и вооружение, так как относительно большое водоизмещение, запас плавучести и, соответственно, внутренний объем корабля, давали возможность особо не экономить и добиться преимущества по этим показателям перед подлодками вероятных противников. Формально, эти стремления в проекте удалось воплотить, и Франция получила действительно мореходные, сильно вооруженные корабли с хорошей для того времени обитаемостью. Но, как верно позднее саркастически заметил капитан-лейтенант Ламбер, это были «превосходные корабли, но плохие подводные лодки». Французские моряки стремились выиграть перед эвентуальными противниками в мощности торпедного залпа и мореходности, и это стремление привело их к глубоко ошибочному пути развития, когда надежность оружия была принесена в жертву его формальной мощности, а мореходность подводники стали оценивать только в сравнении с надводными кораблями. Практически все европейские флоты сделали выбор в пользу трубных торпедных аппаратов, обеспечивающих надежность применения торпед, тяготение же французов к наружным реечным аппаратам снижало как надежность основного оружия лодок, так и обесценивало хорошую мореходность и обитаемость — ведь для обслуживания торпед, подвергавшихся воздействию морской воды, субмаринам приходилось часто возвращаться в базу. Это превалирование формальной мощности и табличных показателей над реальными результатами службы в боевых условиях ярко описал историк французского флота Теодор Ропп, который объяснял неудачи лодок в Первую мировую войну «оригинальностью, с которой мы подходили к решению технических проблем при плавании под водой, и к стремлению найти изящное решение — ради самой изящности... Наши субмарины были более совершенны в деталях, чем английские или германские, но на практике не могли соперничать с ними».
«Французские корабли, — продолжает Ропп, — различались, скорее, не по типам, а по именам авторов проекта. Каждый инженер занимался решением тех проблем, которые казались ему наиболее интересными. О надежности же, простоте и дешевизне предпочитали забыть. Сложное устройство, позволяющее сэкономить десять фунтов веса на машинах, могло стоить вдвое дороже, чем старое, выходить из строя в море и требовать десять человек для ремонта».
Полностью монография Максима Дианова о субмаринах этого типа опубликована в "Морской кампании" 5/2018. Приобрести журнал можно по ссылке.
